| |||
| Биография |
|
Над Днепром с грешной и окровавленной и снежной земли поднимался в чёрную, мрачную высь полночный крест Владимира. Издали казалось, что поперечная перекладина исчезла, – слилась с вертикалью, и от этого крест превратился в угрожающий острый меч.
Но он не страшен. Всё пройдёт. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звёзды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему? (М. Булгаков «Белая гвардия») Я долго стоял неподвижно, В далёкие звёзды вглядясь,- Меж теми звездами и мною Какая-то связь родилась. Я думал… не помню, что думал; Я слушал таинственный хор, И звёзды тихонько дрожали, И звёзды люблю я с тех пор… (А.Фет) Его не расстреляли. Повстанцы же боролись против «расстрелов и грабежей»… На другой день погнали его на Казанскую. Он шёл впереди конных конвоиров, легко ступая по снегу, хмурил куцый размёт бровей. Но в лесу, проходя мимо смертельно-белой берёзки, с живостью улыбнулся, стал, потянулся вверх и здоровой рукой сорвал ветку. На ней уже набухли мартовским сладостным соком бурые почки; сулил их тонкий, чуть внятный аромат весенний рассвет, жизнь повторяющуюся под солнечным кругом… Лихачёв совал пухлые почки в рот, жевал их, затуманенными глазами глядел на отходившие от мороза, посветлевшие деревья и улыбался уголками бритых губ. С чёрными лепестками почек на губах он и умер: в семи верстах от Вешенской, в песчаных, сурово насупленных бурунах его зверски зарубали конвойные. Живому выкололи ему глаза, отрубили руки, уши, нос, искрестили шашками лицо. Расстегнули штаны и надругались, испоганили большое, мужественное красивое тело. Надругались над кровоточащим обрубком, а потом один из конвойных наступил на хлипко дрожавшую грудь, на поверженное навзничь тело и одним ударом наискось отсёк голову. (М. Шолохов «Тихий Дон») Разве нельзя сделать, чтобы никто никому не мешал, а все люди были живые. (А. Приставкин «Ночевала тучка золотая») Ночевала тучка золотая На груди утёса – великана, Утром в путь она умчалась рано, По лазури весело играя, Но остался влажный след в морщине Старого утёса. Одиноко Он стоит, задумавшись глубоко, И тихонько плачет он в пустыне… (М. Лермонтов) Когда бы мог весь свет узнать, Что жизнь с надеждами, мечтами – Не что иное как тетрадь С давно известными стихами. (М. Лермонтов) Как ангел неба безмятежный, В сиянье тихого огня Ты помолись душою нежной И за себя и за меня. Ты от меня любви словами Сомненья духа отжени И сердце тихими крылами Твоей молитвы осени. (А. Фет) Храни меня, мой талисман, Храни меня во дни гонения, Во дни раскаянья, волнения: Ты в день печали был мне дан. Когда поднимет океан Вокруг меня валы ревучи, Когда грозою грянут тучи – Храни меня мой талисман. В уединенье чуждых стран, На лоне скучного покоя, В тревоге пламенного боя Храни меня, мой талисман. Священный, сладостный обман, Души волшебное светило… Оно сокрылось, изменило… Храни меня мой талисман. Пускай же век сердечных ран Не растравит воспоминанье. Прощай надежда; спи, желанье; Храни меня, мой талисман. (А. Пушкин) Из вереска напиток Забыт давным-давно. А был он слаще меда, Пьянее, чем вино. В котлах его варили И пили всей семьей Малютки-медовары В пещерах под землей. Пришел король шотландский, Безжалостный к врагам, Погнал он бедных пиктов К скалистым берегам. На вересковом поле На поле боевом Лежал живой на мертвом И мертвый - на живом. Лето в стране настало, Вереск опять цветет, Но некому готовить Вересковый мед. В своих могилках тесных, В горах родной земли Малютки-медовары Приют себе нашли. Король по склону едет Над морем на коне, А рядом реют чайки С дорогой наравне. Король глядит угрюмо: "Опять в краю моем Цветет медвяный вереск, А меда мы не пьем!" Но вот его вассалы Приметили двоих Последних медоваров, Оставшихся в живых. Вышли они из-под камня, Щурясь на белый свет,- Старый горбатый карлик И мальчик пятнадцати лет. К берегу моря крутому Их привели на допрос, Но ни один из пленных Слова не произнес. Сидел король шотландский, Не шевелясь, в седле. А маленькие люди Стояли на земле. Гневно король промолвил: - Пытка обоих ждет, Если не скажете, черти, Как вы готовили мед! Сын и отец молчали, Стоя у края скалы. Вереск звенел над ними, В море - катились валы. И вдруг голосок раздался: - Слушай, шотландский король, Поговорить с тобою С глазу на глаз позволь! Старость боится смерти. Жизнь я изменой куплю, Выдам заветную тайну! – Карлик сказал королю. Голос его воробьиный Резко и четко звучал: - Тайну давно бы я выдал, Если бы сын не мешал! Мальчику жизни не жалко, Гибель ему нипочем. Мне продавать свою совесть Совестно будет при нем. Пускай его крепко свяжут И бросят в пучину вод, А я научу шотландцев Готовить старинный мед! Сильный шотландский воин Мальчика крепко связал И бросил в открытое море С прибрежных отвесных скал. Волны над ним сомкнулись. Замер последний крик... И эхом ему ответил С обрыва отец-старик. – Правду сказал я, шотландцы, От сына я ждал беды. Не верил я в стойкость юных, Не бреющих бороды. А мне костер не страшен. Пускай со мной умрет Моя святая тайна – Мой вересковый мед! (Стивенсон) Давайте делать паузы в словах, произнося и умолкая снова, Чтоб лучше отдавалось в головах значенье вышесказанного слова. Давайте делать паузы в словах. Давайте делать паузы в пути, смотреть назад внимательно и строго. Чтобы случайно дважды не пройти одной и той неверною дорогой. Давайте делать паузы в пути. Давайте просто слушать тишину - мы слишком любим собственные речи, Ведь из-за них не слышно никому своих друзей на самой близкой встрече, Давайте делать просто тишину. И мы увидим в этой тишине, как далеко мы были друг от друга. Как думали, что мчимся на коне, а сами просто бегали по кругу. А думали, что мчимся на коне. Как верили, что главное придет, себя считали кем-то из немногих, И ждали что-вот вот произойдет счастливый поворот твоей дороги, Судьбы твоей счастливый поворот. Но век уже как будто на исходе, и скоро без сомнения пройдет А снами ничего не происходит, и вряд ли что нибудь произойдет. (А.Макаревич) …Всё дело в том , что мы постоянно отправляемся в путешествие которое закончилось ещё за секунду до того, как мы успели выехать . (Из книги Пелевина) Мы долго бежим куда-то в даль в след уходящему поезду. Спотыкаемся, падаем, встаём корчась от боли.., и снова бежим. Наконец, из последних сил мы догоняем его... И тут оказывается, что всё это время мы бежали не за тем поездом. Дай бог, слепцам глаза веpнуть И спины выпpямить гоpбатым. Дай бог, быть богом хоть чуть-чуть, Hо быть нельзя чуть-чуть pаспятым. Дай бог не вляпаться во власть И не геpойствовать, подложно. И быть богатым, но не кpасть, Конечно, если так возможно. Дай бог, быть теpтым калачом, Hе сожpанным ничьею шайкой. Hи жеpтвой быть, ни палачом, Hи баpином, ни попpошайкой. Дай бог, поменьше pваных pан, Когда идет большая дpака. Дай бог, побольше pазных стpан, Hе потеpяв своей, однако. Дай бог, чтобы твоя стpана Тебя не пнула, сапожищем. Дай бог, чтобы твоя жена Тебя любила даже нищим. Дай бог, лжецам сомкнуть уста Глас божий слыша в детском кpике Дай бог, найти живым Хpиста, Пусть не в мужском, так в женском лике И кpест бескpестья мы несем, А как сбиваемся убого. Чтоб не pазвеpиться во всем, Дай бог, ну хоть немного бога. Дай бог, всего, всего, всего. И сpазу всем, чтоб не обидно. Дай бог, всего. но лишь того, За что потом не будет стыдно. (Евтушенко) Отговорила роща золотая Березовым, веселым языком, И журавли, печально пролетая, Уж не жалеют больше ни о ком. Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник - Пройдет, зайдет и вновь покинет дом. О всех ушедших грезит конопляник С широким месяцем над голубым прудом. Стою один среди равнины голой, А журавлей относит ветром в даль, Я полон дум о юности веселой, Но ничего в прошедшем мне не жаль. Не жаль мне лет, растраченных напрасно, Не жаль души сиреневую цветь. В саду горит костер рябины красной, Но никого не может он согреть. Не обгорят рябиновые кисти, От желтизны не пропадет трава, Как дерево роняет тихо листья, Так я роняю грустные слова. И если время, ветром разметая, Сгребет их все в один ненужный ком... Скажите так... что роща золотая Отговорила милым языком. (С. Есенин) Не жалею, не зову, не плачу, Все пройдет, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, Я не буду больше молодым. Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком, И страна березового ситца Не заманит шляться босиком. Дух бродяжий! ты все реже, реже Расшевеливаешь пламень уст О, моя утраченная свежесть, Буйство глаз и половодье чувств! Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя, иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне. Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь... Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть. (С. Есенин) Вечером синим, вечером лунным Был я когда-то красивым и юным. Неудержимо, неповторимо Всё пролетело… далече… мимо… Сердце остыло, и выцвели очи… Синее счастье! Лунные ночи! (С. Есенин) Берёза белая, подруга Весенних зорь прозрачных рек, Скажи, скажи, какая вьюга Тебе оставила свой снег? Ветвями тянешься за мною, На плечи руки мне кладёшь И шелестящею листвою Без слов, без музыки поёшь. О чём поёшь, моя берёза, Качаясь тихо, как во сне? И почему, не знаю, слёзы Приходят светлые ко мне. (Л. Овсянникова) В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе. На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна Поутру побелевший двор, Куртины, кровли и забор, На стёклах лёгкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок весёлых на дворе И мягко устланные горы Зимы блистательным ковром. Всё ярко, всё бело кругом. Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь; Его лошадка, снег почуя, Плетётся рысью, как не будь; Бразды пушистые взрывая, Летит кибитка удалая; Ямщик сидит на облучке В тулупе, в красном кушачке. Вот бегает дворовыймальчик; В салазки жучку посадив, Себя в коня, преобразив; Шалун, уж обморозил пальчик: Ему и больно и смешно, А мать грозит ему в окно… (А.С. Пушкин «Евгений Онегин») Мело, мело по всей земле Во все пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. Как летом роем мошкара Летит на пламя, Слетались хлопья со двора К оконной раме. Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озарённый потолок Ложились тени, Скрещенье рук, скрещенье ног, Судьбы скрещенья. И падали два башмачка Со стуком на пол, И воск слезами с ночника На платье капал. И всё терялось в снежной мгле, Седой и белой. Свеча горела на столе, Свеча горела. На свечку дуло из угла, И жар соблазна Вздымал, как ангел, два крыла Крестообразно. Мело весь месяц в феврале, И то и дело Свеча горела на столе, Свеча горела. (Б. Пастернак) Утром в ржаном закуте, Где златятся рогожи в ряд, Семерых ощенила сука, Рыжих семерых щенят. До вечера она их ласкала, Причесывая языком, И струился снежок подталый Под теплым ее животом. А вечером, когда куры Обсиживают шесток, Вышел хозяин хмурый, Семерых всех поклал в мешок. По сугробам она бежала, Поспевая за ним бежать... И так долго, долго дрожала Воды не замерзшей гладь. А когда чуть плелась обратно, Слизывая пот с боков, Показался ей месяц над хатой Одним из ее щенков. В синюю высь звонко Глядела она, скуля, А месяц скользил тонкий И скрылся за холм в полях. И глухо, как от подачки, Когда бросят ей камень в смех, Покатились глаза собачьи Золотыми звездами в снег. (С. Есенин) Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас. (А. Макаревич) Когда б я властен был над этим небом злым, Я б сокрушил его и заменил другим Чтоб не было преград стремленьям благородным И человек мог жить, тоскою не томим (Омар Хаям) Он не помнит слово «да» и слово «нет. Он не помнит ни чинов, ни имён. И способен дотянуться до звёзд, Не считая, что это сон, - И упасть, опалённым Звездой По имени Солнце… (В. Цой) Есть имена, и есть такие даты Они нетленной сущности полны Мы в буднях перед ними виноваты, - Не заглушить по праздникам вины. И славословья музыкою громкой Не заглушить им памяти святой. И в наших будут жить они потомках, Что, может нас оставят за чертой. (А. Твардовский) |
| Главная страница |
| Несколько слов... |
| Анекдоты! Шутки!! Афоризмы!!! |
| Гостевая книга |
